Домбровский считал Шаламова первым среди «лагерных» писателей, вторым он назвал себя, а Солженицына - только третьим. Человечество и Нобелевский комитет решили иначе. Но Шаламов видел то, чего, к счастью для него, не увидел Солженицын. Шаламова загнали на другую планету, на Колыму. Там он увидел, как люди перестают быть людьми. Массово, бригадами,
(
Read more... )